Невозвращенцы - Страница 348

348

— Богов просить легко, да услышать ответ их сложно. А частенько, люди еще к тому же не хотят слышать ответ Богов, который им не по нраву, как дети малые не хотят слушать своих строгих родителей. Однако, бывают случаи такие, что никак нельзя остаться без ответа внуку своих дедов. В таком случае, можно не заступая за черту, выспросить богов.

— И как же это сделать?

— Сложно. Очень сложно. Очень сложно целиком отправиться в правь, оставшись в живых тут, в Яви. Многие попытки заканчивались обычной смертью, что тоже встреча с богами, вместо путешествия туда и обратно. Еще сложнее, добравшись в Правь там не остаться навсегда. Многие не выдерживали счастья, ибо, по рассказам единиц вернувшихся, слишком чиста Правь. Нужна великая сила и не меньшая воля, чтобы дойти и воротиться…

— А у меня есть шансы? Теоретически? — заинтересовался Ярослав.

— Да есть. Ты Чувствующий, тебе проще других так добраться до богов…

— Ха!

— А ты хочешь? Не трусишь? — совершенно обыденно спросил волхв, и Ярослав, обманутый этим самым спокойствием, незамедлительно влез обеими ногами в одну из древнейших ловушек. «А слабо?». Трусом показаться перед лицом своих приятелей, да и самому себе! «Да хрен вам! Я вообще одно время чуть вены себе не резал! Чего мне бояться?!»

— Я?! Нет! Не трушу! И если я могу, то я бы с удовольствием отправился…

— Ты сказал, дитя…

«И кто меня за язык тянул? Не мог смерить свое любопытство. Черт! Как же местная свобода одуряюще воздействуют на неокрепший, источенный тлетворным влиянием телевидения и интернета, разум.» — уже не однажды Ярослав успел пожалеть о своих опрометчивых словах. Наконец, после долгой прогулки по туннелям, когда окружающий непроглядный, в буквальном смысле слова, мрак нехотя расступается впереди, перед светом лампады, и с жадностью смыкается за спиной, они остановились у небольшой кельи. Келья, как келья. Каменные стены, каменный лежак, вода, текущая по стене и исчезающая в отверстии пола: и туалет, и душ, и бойлер в одном лице, Двери, как ни странно, не было. «Наверное, это для того, чтобы отчаявшийся медиум мог все бросить и выйти.» — Подумал Ярослав, но все оказалось совсем не так.

— Я все разумею, Ярослав. — наконец прервал затянувшееся молчание Радослав. — Если хочешь, то откажись. Никакого урона чести не будет. Слишком редкое это дело, к Богам живым ходить за советом, да и дразнил я тебя, прости меня.

— Нет уж. — Больше из-за упрямства возразил Ярослав.

— И еще, я не сказал тебе. Все это и так знают, но ты не россич, а я запамятовал. Трудно уйти. Еще труднее вернуться. Но коли и вернешься, то никогда уже ты не будешь прежним. Как не назови, но ты все равно заступаешь за кромку, поэтому ты точно что-то приобретешь, что-то очень важное. Но также, что очень важно — потеряешь. Не передумал?

— Нет. Я решил. — после долгого молчания утвердительно кивнул Ярослав.

— Ну воля твоя. Тогда слушай. Путешествие к богам начинается с долго поста и молитв. Пост подготовит тело, а молитвы — душу к путешествию в Правь. Дверь плотно заложат камнями, еду будут тебя сбрасывать по специальной штольне — именно столько, сколько нужно и именно такой, которой нужно…

— Так те заложенные камнями… — с ужасом дошел до Ярослава смысл фразы волхва и тайна происхождения некоторых, виденных по пути, замурованных проходов.

— Да. Это те, кто не смог уйти или не смог вернуться. Но не бойся. Это удачная келия. Дважды ее замуровывали, и дважды оттуда, хм… выходили.

— А почему пауза перед «выходили»?

— Один из волхвов оставил в Прави свои ноги.

— Здорово…

— Нет, что ты. Он был здоров потом всю оставшуюся долгую жизнь. Счастлив с женой, а дар лекаря, который у него и так был, возрос до небывалой степени. Его любили все вокруг, носили, если надо было, на руках… Просто вот так вышло…

— И еще. Будь осторожен на обратном пути. Ты Чувствующий, Правь и так близка тебе, тебе будет проще вступить на путь. Но берегись! В этом твоя сила, но и твоя слабость. Тяжело тебе будет расстаться с совершенным миром. Правь может не отпустить тебя… Прошу тебя, будь осторожен.

Ярослав кивнул. По сравнению с тем, что тебя сейчас заживо замуруют, остальные возможные неприятности кажутся какими-то несерьезными.

— Ну, да будут Боги к тебе благословенны. — Радослав крепко обнял своего ученика и шедшие с ними пара мастеров, Ярослав еще недоумевал зачем они нужны, начали споро закладывать проход. Вскоре последний отсвет лампы исчез, и Ярослав оказался в полной темноте.

Темнота… Нет, не темнота. Тьма! И тишина. Хотя нет. Постепенно уши Ярослава привыкли к тишине, и стал слышать звуки. Вот течет по стене ручеек, вот где-то звонко стучат по камню капельки воды, вот совсем тихо, если приложить ухо к камню, ели-ели слышны какие-то голоса. Но что говорят — не разобрать.

Кормили его редко и мало. Причем некоторую пищу он поначалу есть не мог: маленькие лепешки часто были так обильно приправлены травами, что напоминали по консистенции брикеты комбикорма. Иногда меню разнообразили кусочки сушеной рыбы, иногда подкидывали грибные шарики с вареным мясом. Но в очень маленьких количествах. Хорошо еще, что камера, несмотря на то, что находилась в подземелье, была нехолодной. Хотелось бы, чтобы была еще и сухой, но тогда откуда брать воду?

День на десятый, хорошенько проголодавшись от такой кормежки и отупев от безделья, Ярослав принялся орать во все горло, требуя чтобы его выпустили. Но все крики остались без ответа. Может быть, его просто не слышали, может — слышали, но не собирались отпускать.

348