Невозвращенцы - Страница 30

К оглавлению

— Стас — а не пойти ли тебе подальше, не видишь — девушка не хочет знакомиться.

— Да мне плевать, что не хочет эта б…, она все равно пойдет с нами, а ты у… отсюда!!!

— Стас — а не пойти ли нам покурить?

— Что, б…, разобраться хочешь? Пацаны, пойдем разберемся с эти г…

— Игорь — не надо, — сказала Лена.

— Надо, Лена, надо. Он уже наговорил на разбитую физиономию.

— Да ты, б…… еще по п…. тут, б…!!!

Ну а дальше все уже было ожидаемо и предсказуемо. Ничего нового Игорь не узнал. Трое злых пьяных парней, которые и драться то умеют только так, как в них впихнули в армии, навыков — нет, удар не держат. А вот бывшему детдомовцу приходилось драться часто, очень часто. Еще в детдоме его учил драться Витька, потом он часто дрался на улице с мальчишками из других детдомов, да и с обычными пацанами, которые, почему-то, обожали зло дразнить детдомовцев. А потом в армии, когда «деды» пытались учить «молодого» тоже приходилось не сладко — и в санчасти полеживал, и табуретки о спину ломал, удара и ударить не боялся, пока не отстали. Так что опыт драки у Игоря, в отличие от этих трех, был огромный. И весь этот опыт говорил о том, что бить надо первым.

При выходе из клуба Стас сразу получил быстрый удар ногой в живот, согнулся от него, а потом сразу же кулаком по шее, упал, разбил о ступеньки лицо и на долго потерял всякий интерес к окружающему миру. К этому моменту двое оставшихся немного сообразили что к чему и полезли на Игоря. С пару минут Игорь уклонялся или блокировал небыстрые удары рук и ног, пока один из сержантов не раскрылся, пьяно замахиваясь аж от пятки, наверное. Получив удар ноги в голову, он тоже успокоился. Третий оказался либо трезвее, либо умнее. Оставшись один на один, он отскочил от Игоря подальше и, видимо струсив, решил поговорить.

— Ты что делаешь? Ты знаешь, что тебе за это будет?

— А мне пофигу — нечего было язык распускать!

— Ну смотри, сержант, огреб ты уже проблем по самые нехочу!..

— Трус, огрести забоялся? За спину чью-то спрятаться решил?

— Погоди узнаешь…

— Тьфу, блин…Даже мараться о такого….. Собирай и забирай своих друзей и уя… от сюда, еще раз сегодня увижу…

— Ну погоди еще, — пробормотал в спину уходящему Игорю оставшийся на ногах сержант и вытащил из кармана мобильник.

«Мда… Это залет!» — подумал победитель. То, что вечер испорчен окончательно, Игорь понял через час, когда в клуб вломился военный патруль и его старший приказал следовать за ним в комендатуру. Там уже лежали написанные заявления тех троих сержантов. Согласно их заявлениям, они трезвые тихо мирно сидели на лавочке около клуба, когда к ним пристал пьяный сержант Игорь Петров. В последующей драке он жестоко избил своих сослуживцев (справка медосмотра прилагается уже — быстро успели). Далее его осмотрели, зафиксировали алкогольный запах — «так, пьян — записали», потом сбитые костяшки — «дрался значит — записали», и все.

Следующий день его увольнительной начался с разбирательства, где его выслушивал разозленный подъемом в праздничный день военный комендант. На этом настоял Игорь. И, хотя, начальник был с бодуна, он быстро разобрался в ситуации. Ведь он имел глаза и уши, и отлично знал часть Седенького, и особенно эту блатную троицу. Помогло еще и то, что он сам был детдомовцем и отлично знал, как им тяжело пробиваться в жизни. Как все любят считать детдомовцев бандитами и ворами по определению — просто по тому, что детдомовец, он прочувствовал на своей собственной шкуре.

— Да, сержант. Это залет. Попал ты. Эти трое м… приперлись вчера, побитые, подняли на уши всю комендатуру, дозвонились до своих п…, блатные блин, а они уже и начали давить на дежурного, чтобы он послал наряд в тот кабак. Дежурный и послал. А дальше — ты понимаешь. В зависимости от того, кто будет рассматривать этот голяк, тебе светит что угодно — от взыскания до разжалования. Хоть дисбат тебе не светит, успокойся. Поэтому поступим так. Я тебя выручу, но как смогу.

— Как?

— А я тебе дам десять суток губы и все. Дело закрыто. Еще наказать тебя уже будет нельзя за это. Официально.

— А неофициально?

— А неофициально — сам понимаешь, это как захочет командир вашей части. Ну, это уже ты сам выкручивайся. Как — это у тебя будет время подумать. Целых десять суток. Да не отчаивайся ты так — ваш командир, конечно, говно, который только армию позорит, но он человек настроения, будет в хорошем — а он в Москву поехал — на него уже представление ушло, отделаешься испугом. Может в наряд сходишь пару раз.

— Есть. Это действительно уже мои проблемы. Спасибо.

— Да не за что, ты поступил как должен был поступить нормальный мужик — а это чмо, с которым ты столкнулся, получило по заслугам. Поэтому, я тебе и помогаю. Ладно, иди на губу, я сейчас напишу.

— Есть идти на губу, товарищ полковник…

Игорь оторвался от воспоминаний, уже подъехав к части. Попросил остановить около остановки, поблагодарил шофера грузовика, за то, что подбросил, и, задержав дыхание, отправился к КПП части.

На КПП сегодня дежурил его знакомый дембель из второй роты. Только в каком виде — опрятный, отглаженный, выбритый, подстриженный!

— Что случилось? Кто это тебя так?

— А… Явился… Тебе, Игорь, я даже не знаю, как сказать, не повезло.

— А что еще случилось? Седой приехал?

— Приехал….

— А как он? Злой?

— Не то слово — вот видишь, — при этом он погладил свою свежеостриженную «под ноль» голову, что для любого дембеля было позором. — Лютует. Он вообще, б…, в конец опущенный приехал из Москвы. А ща отрывается. Никаких правил не соблюдает, отморозок….