Невозвращенцы - Страница 196

196

К сожалению, работа Тихомира быстро кончилась, зато Максима только началась. Ему требовалось прибраться: убрать всю грязь, ошметки плоти, капли крови. Снять наполовину примерзшую кровью солому, замыть горячей водой или сколоть кровь, засыпать новой и т. д. И было еще хорошо, что на улице стоял мороз и лежал снег, так что кровь и грязь были отлично видны, далеко не улетали или затекали, а останки не тухли.

Тихомир оказался, кстати, отличным парнем. И хотя договорились, что уборкой займется только Максимус, он тоже не стоял в стороне, а помогал и словом, и делом. По рассказу того же Тихомира, летом шалашик приходилось регулярно аккуратно сжигать каждые десять дней и ставить новый. Как не убирай отходы — все равно тухлятиной несет.

Идя поздно вечером домой Максим в очередной раз думал, а зачем ему это все надо. Утром ему отбили все по самое не балуйся, а вечером оставшиеся силы были выпиты борьбой с грязью: «Да… Отлично потренировался я сегодня. Начал с мечом, а закончил — с тряпкой! Просто з…сь!»

Глава 35

Время в учебе бежало быстро. Как в калейдоскопе дни сменялись ночами, потом снова днями и ночами, эта круговерть складывалась в месяцы, месяцы — в годы… Чем дольше Максим жил в этом новом для себя мире, тем больше он осознавал: насколько же этот мир отличается от привычного ему. Страшно было даже представить, как бы он жил в этом мире без обучения. Не зная самого примитивного — географии и законов, ценности золота и отсчета времени, обычаев и письменности… А ведь не зная самых примитивных правил приличия, Максим мог оскорбить окружающих людей словом, жестом, одеждой, да чем угодно! А оскорбления тут смывали кровью! Средневековье, что с него взять.

С пониманием этого, к Максиму приходило понимание и другого. Как он теперь обязан княжичу Лихомиру за то, что он отправил чужака учиться в Святоград и поручился за него. И этот долг как-то рано или поздно придется отдавать. И хорошо, если это не потребует от Максима оставшуюся половину жизни. Впрочем, долг не особо тяготил его. «Когда потребуется — с меня потребуют его, так что нечего себя изводить попросту. Есть много других дел.» — думал Максим.

А жизнь между тем шла своим чередом. Максим потихоньку обживался, открывая для себя много нового, в чем ему сильно помогали волхвы. Днями на пролет он осваивал различные науки под руководством требовательных наставников, а вечерами, два раза в девять дней, он отвечал на вопросы о своей прошлой жизни. Такова была его оплата учебы. И отвечая, он поражался себе: с одной стороны, знал он вроде очень много — все же институт закончил недавно. А с другой стороны — как мало того, что он якобы знал, он мог объяснить или, хотя бы, применить. И было это очень обидно — совсем не выходило быть для местных этаким гуру.

Еще в самом начале своей жизни в этом мире Максим попал в очень не хорошую ситуацию из-за незнания неких правил, и только слезная мольба спасла его вызова на дуэль. «В поле», как здесь говорили. Новичок извлек должный урок из этого происшествия, поэтому изучение местных законов и оружного боя стали для него важнейшими дисциплинами.

С военной подготовкой, которая для мужчин тут была по сути дела не профессией, а первичным половым признаком, все обстояло довольно просто. Каждый день по утру, не глядя на погоду и время года, в качестве своеобразной утренней зарядки Максим отрабатывал два-три часа на тренировочном подворье. Разминка, растяжка, упражнения на силу и выносливость, после которых начинались собственно спарринги.

— …Ну! Бей! — приказывал учитель, и Максим бил.

Со всей молодой одури, наученный уже аж трем ударам, он замахнулся для рубящего и со всей силы ударил по шлему учителя. Ну… как ударил — попытался ударить. Учитель вообще ничего не сделал. Не закрылся, не отвел удар. Он просто сделал малюсенький шажок в сторону, и энергией своего замаха Максим «провалился» вперед. Нарочито медленно Косарь в ответ легко взмахивает и ведет меч к своему ученику, а тот вообще ничего не может в ответ сделать! Он все еще там, внизу, развернутый и полусогнутый, с напряженными мышцами. Беспомощный против любой атаки. «С! Ты! До! Би! Ща!» — по слогам, с чувством, прошептал себе под нос Максим. Но учитель этот шепот услышал, и с веселой, едкой ухмылкой утвердительно кивнул. Дескать: «Ты прав. Это действительно позорище!»…

— …В глаза зри ему! Зри! Они все тебе поведают! — надрывался молодой Косарь.

Максим пытался высмотреть что-то в глазах учебного противника, и тут же пребольно получал деревянным мечом по голове.

— О чем ты думаешь? Куда ты смотришь? Головы лишиться хочешь сразу же?

— Так ведь ты сам сказал, чтобы смотреть… — обиженно потирая новую шишку сказал Максим.

— Так смотреть надо, а не волосинки в бороде считать! Давай еще раз! Нападай больше! За щитом век не спрятаться!.. Ну? Начали!..

В один из дней, доведенный до белого каления придирками, насмешками и весьма болезненными ударами своего учителя, Максим не вытерпел. До этого он заканчивал все учебные бои со своим учителем прося пощады, часто валясь в полупрострации на земле. Но сегодня, он решил, что все будет по-другому. В ярости он отбросил щит, схватил деревянный меч как дубину и пошел гвоздить ею. Единственной мыслью было «Ну ужо я тебя!». Косарь, несмотря на свой нежный, по меркам родного Максиму мира, возраст был уже опытным воином. Смена обстановки и прущий на него, подобно быку на красную тряпку ученик, ничуть не обескуражили его. Совсем наоборот — ведь это был вызов! Шанс стать сильнее, быстрее, лучше! Научиться еще чему-то!

196