Невозвращенцы - Страница 192

192

Перун, бог воинов, следующий сын прародителей наших, возжелал лучших воинов, и род его людей оказался с красной, как кровь, кожей. Но понукаемые Чернобогом, древним врагом Дажьбога, вестником и повелителем зла, отвергли красные люди отца своего. И разбито было сердце Перуна, и отвернулся он от неверных детей своих. И с той поры обернулось благословение Перуна проклятьем. Воюют красные так и неможа остановиться. И льют руду свою, да руда не вода, землю не напоит.

Мокошь, мастерица, повела род черных людей. Вышли они сильными, выносливыми, с кожей не маркой и до любой работы годными. Но понукаемые Чернобогом, древним врагом Дажьбога, вестником и повелителем зла, отвергли черные люди мать свою. И разбито было сердце Мокоши, и отвернулась она от них. И с той поры обернулось благословение Мокоши проклятьем. Не спориться ничего у черных людей. В любом труде они хуже других, а замыслы все их обречены на провал.

От старшего сына, Велеса, повели свой род белые люди. Но понукаемые Чернобогом, древним врагом Дажьбога, вестником и повелителем зла, большая часть белых людей отвергла отца своего. И разбито было сердце Велеса, и отвернулся он от них. С тех пор живут белые люди в нищете полной…

Одни лишь мы, россы, изначально не предали своих прародителей. Почитаем мы Велеса, но не забываем и Мокошь, и Перуна, и Ладу, и, конечно, Даждьбога с Марой. И вся нерастраченная любовь богов наших выливается на нас. И сопутствует нам удача, и в торговле, и в битве. И стада наши тучны, и земля родит на зависть всем, и ремесла процветают, и дети родятся в любви да согласии.

Но не успокаивается Чернобог, сеет семена зла в души людей. И творят они зло, ибо оно пища Чернобогу, друг другу, особенно ненавидя нас, единственных оставшихся верным своим богам. И ходят походами на нас, и угоняют в полон детей наших. И мечом, да словом мы противимся им. И печалятся боги, ведь и с той и с другой стороны умирают их дети…»

Каждый из этих шести богов, помимо всего прочего, божественного, был покровителем некоторых «специальностей». Волхвы Лады учили послушников сельскому хозяйству, а так же счету, письму и чтению. Волхвы Перуна, бога воинов, обучали владению оружным и безоружным боем, а также кузнечному мастерству. Специализацией волхвов Мокоши были все остальные ремесла, а также ведовство. Волхвы Велеса обучали торговле и скотоводству, Мары — лекарскому делу.

Интереснее всего, на взгляд Максима, была специализация волхвов самого Даждьбога. Законы человеческие и Чудеса, Истинные Чудеса, творимые открытым сердцем и горячей молитвой, чудеса, о которых потом в поколениях остаются сказания, перерастающие в былины и легенды, чудеса, которые возможны только при касании Богов — вот чему учили волхвы Даждьбога. Максим даже немного посетовал про себя, когда узнал об этой экзотической профессии. «Чудотворец — это звучит гордо!»

Впрочем, как объяснили ему буквально через несколько минут, выбранная профессия не значит на начальном этапе практически ничего. Ведь: «Волхв должен знать и уметь все, дабы своим неумением не очернить Богов и людей, которым служит!», а значит учить будут всему. Максим на несколько минут успокоился, пока смысл этой фразы не был подробно разъяснен.

По словам волхва означало это следующие. Все то, чему будут учить, все это должен ученик повторить. Если его учат сеять и жать рожь, то это значит, что пока он не посеет и не соберет урожай ржи, урок не будет считаться выполненным. Если его учат ковать, то пока из под его молота не выйдет поковка определенного качества, то… И так везде. В животноводстве, в ремеслах и торговле, во владении оружием, в лекарском деле, в молитвах даже!

Но самым ужасным было не это. Самым диким, что услышал Максим в Семинариях, отчего он чуть ли не сразу сбежал оттуда, было следующее. Волхв Даждьбога Радульф, который проводил у них эту первую «общеобразовательную лекцию», напомнил всем, а не знающим — огласил впервые, следующее:

«Помните, мы учим вас всему не для вас самих, не для вашего тугого кошелька или плотного брюха, хотя и не запрещаем этого. Мы учим вас всему для того, чтобы вы помогали людям так же, как это делают Боги наши. Вы самые храбрые, сильные и добрые, вы истинные дети Богов наших, но быть такими тяжело! Запомните же навсегда, что волхв должен жить своим трудом, и только им! Запомните, что вы не в праве требовать платы за свою помощь, оказанную делом ли, словом ли, и не можете ее не оказать! Запомните, что вы будете прокляты богами нашими, если нарушите этот запрет!»

От такого бреда Максим не выдержал, вскочил с лавки и выкрикнул:

— Это что же, получается, я должен каждому первому встречному, коли у того появиться такое желание, помогать?!

— Да.

— А сам, хоть побирайся?

— Да.

— И что? Он может на моей помощи воз золота загрести, а я ни песчинки по закону не получу?

— Да. А если потребуешь, то в миг перестанешь быть волхвом.

— Но это несправедливо!!!

— Справедливо. Как можно плату брать за то, что ты несешь Слово Божье? За то, что молитвой да силой Богов наших лечишь, учишь, строишь, пашешь?

— То есть как? Можно. Очень даже.

— Нельзя. Ты серый человек, с думами калечными даже больше чем у Предавших, но если захочешь очень сильно, то сможешь разуметь.

— Значит, я не могу просить и требовать платы за свою помощь. — спустя пару мгновений задумчиво проговорил Максим. И нашел лазейку. — А если человек мне сам, по своему собственному желанию чем-то отплатит? Это дозволено?

— Да. Это можно принять.

— А если я намекну ему…

192