Невозвращенцы - Страница 188

188

Ширина прохода постоянно менялась. Где-то его размеров только-только хватало пройти одной и телеги шли почти задевая ступицами стены, а кое-где проход распахивался аж на три «полосы». Пару раз Максим отметил входы в пещеры. Кстати, несмотря на расширения, свободного места не было — проход для одной телеги, остальное — для технических нужд: готовые каменные блоки, щебенка, сломанные и ремонтирующиеся телеги, костры, около которых грелись рабочие и кипятилась вода, и т. д. В общем, не было не пяди неиспользуемого пространства.

И без этого депрессивный настрой, а ехать по дну рукотворного ущелья было страшно, усугублялось постоянным стуком, с которым рабочие вколачивали в скалы деревянные клинья. У них работа не прекращалась ни на минуту.

— Берегииииииись!!! — привел в себя задумавшегося Максима громкий крик сверху.

Возница, повинуясь окрику, потянул на себя поводья, и телега остановилась. Некоторое время нечего не происходило, кроме матюков сзади от останавливающейся колонны, а потом на дорогу, почти перед носом их лошади, с жутким грохотом рухнул здоровый каменный блок. Осколки свистнули не хуже чем от гранаты, и были почти такими же опасными. По счастливой случайности никого в караване не задело, что ничуть не уменьшило, а только увеличило силу и насыщенность мата.

Не прошло и пяти минут, как к месту падения сбежались начальники и рабочие. Точнее, судя по кнутам и дубинкам первых, рваным ноздрям, клеймам и ошейникам вторых, это были надсмотрщики и рабы. Пока двое надсмотрщиков палками до полусмерти забивали провинившегося, остальные рабы споро подняли блок на носилки и куда-то его понесли. Спустя еще пару минут надзиратели уволокли избитого, и движение, подгоняемое появившимися смотрителями, возобновилось.

Задумчиво проводив взглядом проплывающее мимо место падения, Максим подсел к вознице и спросил:

— Рабы?

— А то как же? Рабы.

— А почему не свободные?

— Да кто ж сюда пойдет то? Даром то?

— Как задаром?

— Та ты что, совсем не серый? Вот бывает же… Гляди сюды. Мы то, за переход, ни монеты не заплатили. «Каждый может к мудрости прикоснуться…» Во как волхвы глаголют! А камушек то, он не сам по себе откалывается.

— Ну ведь его продают…

— Да тож мало совсема. Вот и получается, что только рабы и колют.

— А тогда, раз это не самоокупаемое производство, за счет чего оно существуют?

— Чего? — не понял возница.

— Кто платит, говорю, за это все?

— А… Так тож князья и платят. Великие, что в престольных городах сидят.

— Ясно. Убыточное производство, однако имеющее стратегическое значение, — пробормотал себе под нос Максим, после чего задал следующий вопрос. — А рабы откуда?

— Как откуда? Где купили их, оттуда и есть…

— Да нет же! Вообще, как они рабами стали?

— Дык, этого… Кто полон продал, где тать какой завелся, которого не разом на кол ссиживали… Вот и рабы оттуда…

— И это понятно. Основной источник рабов — тюрьмы и пленные, — подумал Максим. — А простого крестьянина, или горожанина, можно принудить к рабству?

— Дак как можно?! — возница даже отвернулся от дороги, чтобы посмотреть на крамольника.

— И то хлеб. В рабство я не попаду, раз до сих пор не попал.

Разговор утих и Максим привалился к горе мягких тюков за спиной. Незаметно для себя он задремал и проспал весь оставшийся отрезок пути. Проснулся он уже в Святой Долине, от жары.

Первой мыслью после пробуждения было «я все еще сплю», так за перевалом все было другим. И воздух — заметно теплее, и природа больше соответствовала южной, и даже время года: за горами осень, уступая место приближающейся холодом зиме, уже заканчивалась, тогда как здесь она только начиналась. И хотя солнце светило одинаково и там и тут, здесь почему-то было гораздо теплее. Максим скинул с плеч теплый полушубок в котором задремал, в горах было холодно и спрыгнул с телеги, понукаемый грузчиками, которые его, кстати, и разбудили своей работой. Размявшись парень задумолся о причинах такого несоблюдения законов природы.

«С одной стороны, если эти горы круговые, скажем как кратер от падения метеорита, то они могут закрыть как стеной некоторую область. Высокие горы предохранят от северных ветров зимой, но с другой стороны, они точно так же предохранят и от теплых летом. И еще. — Максим нагнулся и поторогал камни рукой. — камень не холодный. Не теплый, как в бане, но и не такой ледяной, как следовало бы от этого ожидать. Значит вблизи либо ключи, либо, что вероятнее, действующий или хотя бы непотухший вулкан. Либо я чего-то не знаю, и теплота обеспечивается, к примеру, какой-то магией…»

От размышлений его оторвал старшина каравана, который к человеку с княжеской грамотой относился уважительно, хотя и без подобострастия.

— Мы назад собираемся, остальные забрать товары…

— ?

— Ну чего ли, поедешь далече, проводишь али тут подождешь?

Максим задумался. С одной стороны, ждать еще несколько дней, пока караван полностью перевезет через перевал товары, было пустой тратой времени. А с другой… Страшно. И хотя у него есть княжеская подорожная, но все же Максиму было боязно идти в совершенно незнакомый город одному. Без спутников, даже таких. Благо, если бы это был обычный город, а то — средневековая религиозная столица. Это все равно, что Ватикан на земле. Страна маленькая, а разве можно сказать, что ничего от нее не зависит? Это только Сталин мог позволить себе высказаться «Ватикан сильное государство? А сколько у него дивизий?». Местные бы не поняли.

188